Продолжение. Начало в №№26, 28, 30, 32, 34, 36, 38, 40
Перед сражениями 1942 года
К началу весенне-летней кампании 1942 года немецко-фашистские войска сохраняли преимущество в численности личного состава, в количестве артиллерии и авиации, уступая Рабоче-Крестьянской Красной армии лишь в танках. Германский Генеральный штаб намеревался окончательно разгромить советские Вооруженные силы и к концу года закончить войну. Еще 15 марта 1942 года А. Гитлер пообещал в течение лета уничтожить Красную армию на южном направлении, овладеть Кавказом и его необходимыми для Германии нефтяными скважинами, выйти к Волге, захватить Сталинград и Астрахань и тем самым перерезать ключевую транспортную артерию, водный путь с севера СССР на юг, железнодорожный путь с Урала и Сибири в Центральную Россию.
Генеральный штаб Красной армии разработал на предстоящие месяцы свой план, предусматривающий переход к глубокой обороне. Его поддержали Г.К. Жуков и ряд других военачальников, но этот план не понравился Ставке Верховного Главнокомандования и лично Иосифу Сталину. Последний настаивал на проведении серии крупных наступательных операций. Ему казалось, что после победы под Москвой немецко-фашистский вермахт уже не так опасен. И.В. Сталин распорядился собрать возле столицы как можно больше танковых частей и авиации, так как он считал главной целью гитлеровцев Москву, ожидал их нового наступления на нее. В результате оказались ослаблены направления, на которых Ставка решила начать наступление, – харьковское и крымское. Еще в декабре 1941 года в результате успешной Керченско-Феодосийской десантной операции части Красной армии из Тамани высадились на Керченском полуострове в Крыму и разбили там слабые немецкие и румынские войска.
Неудачи РККА в Крыму
Повинуясь директивам из Кремля, в мае 1942 года советские войска начали наступление на Керченском полуострове и под Харьковом.
На Керченском полуострове войска Крымского фронта (командующий генерал-лейтенант Д.Т. Козлов) провели силами 47-й, 51-й и 44-й армий несколько попыток прорыва вглубь Крыма на помощь осажденному Севастополю, но потерпели неудачу и вскоре перешли к обороне. Утром 8 мая 1942 года немецко-фашистские войска 11-й армии под командованием генерала Эриха фон Манштейна нанесли удар вдоль побережья Черного моря, высадили десант возле Феодосии и прорвали оборону Красной армии. Не сумев закрепиться на Турецком валу, советские части отступили в Керчь.
К исходу 14 мая немцы провались к окраинам города. Армии Крымского фронта организовали эвакуацию через пролив на полуостров Тамань Краснодарского края, но вражеская авиация и артиллерия громили все плавсредства. Через Керченский пролив сумели перебраться только около 140 тысяч бойцов и командиров РККА. Крымский фронт потерял более 167 тысяч человек, в том числе пленными, 4,6 тысячи орудий и минометов, 196 танков и более четырехсот самолетов. 19 мая фронт перестал существовать, более десяти тысяч окруженцев, полк НКВД и пограничники укрылись в каменоломнях Аджимушкая и начали партизанскую войну с оккупантами.
3 июля 1942 года гитлеровцы взяли штурмом обескровленный, 250 дней и ночей державший оборону, но оставшийся без помощи Севастополь. Последние его защитники, около 80 тысяч воинов Красной армии и Черноморского флота, собрались на мысе Херсонес вокруг знаменитой 35-й береговой батарее и умирали, но не сдавались врагу. Эвакуировать их не стали. Среди этих героев был тамбовчанин, уроженец Липецкого уезда Тамбовской губернии, участник советско-финской войны, Герой Советского Союза 1940 года, командир артиллерийской батареи 265-го корпусного артполка капитан Иван Семенович Зарников. Он вместе с тысячами других воинов погиб 5 июля 1942 года. Защитники 35-й батареи взорвали себя вместе с орудиями.
До последнего патрона вплоть до 9 июля сражались прижатые к морю отдельные группы красноармейцев и краснофлотцев, почти все они погибли. Ныне на мысе Херсонес под Севастополем установлен памятник со словами: «Героям обороны Севастополя, оставленным на произвол судьбы в трагические дни июля 1942 года. Простите нас…». В селе Большой Хомутец Добринского района нынешней Липецкой области установлен бюст Ивана Зарникова.
Геройски защищал Севастополь еще один наша земляк – главстаршина 386-го отдельного батальона морской пехоты Черноморского флота Владимир Петрович Закудряев (Закурдяев). Ему удалось эвакуироваться из обреченного города, и он продолжил борьбу с захватчиками на северо-кавказском направлении.
Харьковская катастрофа 1942 года
В мае-июне 1942 года, когда продолжались ожесточенные бои на Крымском полуострове, развернулась напряженная борьба в районе захваченного немцами еще в 1941 году Харькова. Именно здесь, на советском Юго-Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования Красной армии планировала мощную наступательную операцию. Но и гитлеровцы собирались атаковать войска РККА тоже в этом районе. Утром 12 мая после часовой артиллерийской и авиационной бомбардировки немецких позиций первыми в наступление перешли советские войска, ударные группы Юго-Западного фронта прорвали оборону 6-й немецкой армии севернее и южнее Харькова. За три дня напряженных боев части Красной армии продвинулись из района Волчанска на двадцать пять, а из так называемого Барвенковского выступа - на двадцать-тридцать километров. Но без поддержки танков наступление советских пехотных частей вскоре захлебнулось. Командование Юго-Западного фронта (маршал С.К. Тимошенко, член Военного совета фронта – секретарь ЦК Компартии Украинской ССР Н.С. Хрущев) запоздало с введением в бой танковых корпусов, и 17 мая немцы прорвали оборону 9-й армии РККА, продвинувшись на следующий день на сорок-пятьдесят километров вглубь советской территории. Тем не менее, в Москве требовали продолжить наступление на Харьков. Приказ об отступлении пришел только 25 мая, но было уже поздно.
В результате немецко-фашистские войска в составе 6-й армии Ф. Паулюса с севера, 17-й армии Г. Гота и 1-й танковой армии Э. Клейста с юга отрезали и окружили ударную группировку Красной армии в Барвенковском выступе. В котел попали пять стрелковых дивизий 57-й армии, восемь стрелковых дивизий 6-й армии, две стрелковых дивизии армейской группы генерала Л.В. Бобкина, шесть кавалерийских дивизий 2-го и 6-го кавалерийских корпусов, два танковых корпуса, пять танковых бригад и другие артиллерийские, инженерные, вспомогательные части и службы тыла. Эти войска были обескровлены, измотаны, подвергались постоянным ударам с воздуха и во многом утратили свою боевую мощь. По немецким данным, в плен попали около трехсот тысяч советских воинов. Из Барвенковского «котла» смогли вырваться лишь пять тысяч красноармейцев.
В ходе тяжелых боев под Харьковом погибло большое количество генералов Красной армии. Среди них – заместитель командующего Юго-Западным фронтом генерал-лейтенант Ф.Я. Костенко, командующий 6-й армией генерал-лейтенант А.М. Городнянский, командующий 57-й армией генерал-лейтенант К.П. Подлас, командующий армейской группой генерал-майор Л.В. Бобкин.
Военные действия летом 1942 года
Поражение советских войск под Харьковом привело к тому, что между Брянским и Юго-Западным фронтами образовалась брешь, в которую тут же хлынул враг. Германские войска вышли к Дону и 6 июля 1942 года захватили плацдарм на его левом берегу в районе Воронежа. Начались уличные бои, в ходе которых противник не смог сломить сопротивление защитников Воронежа. Тем не менее, угроза вражеского наступления нависла над соседней Тамбовской областью, которая вновь, как и в 1941-м, стала прифронтовой.
В результате неудачных для Красной армии оборонительных операций на воронежском направлении и в Донбассе, продолжавшихся с 28 июня по 24 июля 1942 года, войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов вынуждены были отступить на сто пятьдесят - четыреста километров и оставить Донбасс. Противник вышел на большую излучину Дона и создал непосредственную угрозу всему югу России и Северному Кавказу. Главарь германского Третьего рейха Гитлер все еще планировал за летние месяцы 1942 года окончательно разгромить в донских степях Красную армию, выйти к Волге, захватить важный стратегический пункт – Сталинград, перерезать все коммуникации по Волге, из Заволжья и Сибири, а затем овладеть Северным Кавказом с его нефтяными месторождениями. Однако он просчитался: советские войска отступали медленно, каждый километр русской земли фашистам давался большой кровью, наступление немцев потеряло темп.
В то же время в частях РККА участились случаи самовольного оставления оборонительных рубежей и нарушения воинской дисциплины. Поэтому 28 июля 1942 года Ставка Верховного главнокомандования издала знаменитый приказ народного комиссара обороны СССР И.В. Сталина №227. «Ни шагу назад! – говорилось в нем. – Каждый командир, каждый красноармеец… должны понять, что наши средства небезграничны… Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, - это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги… У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше - значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину… Отныне отступающие с боевой позиции без приказа свыше являются предателями Родины».
В соответствии с приказом № 227 во время боя паникеры и трусы могли расстреливаться на месте, в каждой советской армии создавались от пяти до десяти штрафных рот, для командного состава – штрафбаты, организовывались от трех до пяти армейских заградотрядов (заградотряды НКВД уже действовали ранее), которые должны были расстреливать отступающие части. С этого момента до самого конца войны фронт уже не обходился без штрафных частей. До окончания войны в 1945 году было сформировано 65 штрафбатов и 1048 штрафных рот, через них прошли около полумиллиона красноармейцев и командиров.
Этот приказ содействовал усилению в частях Красной армии дисциплины и порядка. Советские воины оказывали врагу упорное сопротивление. Однако остановить отступление на восток даже самыми жестокими мерами не удавалось, немецко-фашистские орды рвались к Волге и на Кавказ. Тем не менее, немецкий генерал Типпельскирх, оценивая летние события 1942 года на южном крыле советско-германского фронта, писал: «Действия немецких войск, казалось, еще раз увенчались блестящим успехом. Но при ближайшем рассмотрении этот блеск меркнул. Русские армии были, может быть, деморализованы, но не разгромлены».
Андрей СКИЛУР-ХАЗИЕВ
Продолжение следует