Месяцев семь назад довелось мне наткнуться на любопытнейшую передачу по одному из центральных каналов. Несколько десятков умных дядь и теть наперебой объясняли друг другу, чем обернется для России продуктовая блокада. Выводы экспертов были не особо утешительны. Раз все в мире взаимосвязано, то еще не ясно, кто сухим, а если быть точнее, накормленным из этой заварушки выйдет. Как любят говорить у нас в стране, получилось то, что получилось. Итак, антисанкциям и политике импортозамещения - год. Что мы имеем и куда мы пришли?
История. Шаг назад
Начало августа. Год 2014-й. В мире - эпоха очередных разногласий между Россией и Западом. В этом противостоянии ничего нового нет, все исторически обоснованно. Игра ментальностей, если угодно. Президент России Владимир Путин дает наш ответ "ихним Чемберленам". Наступает эпоха антисанкций и продуктового эмбарго в отношении стран Евросоюза, США, Канады и Норвегии. С отечественных полок исчезают одни товары, им на смену приходят продукты из Азии, Южной Америки, стран СНГ и немного местных производителей.
История, любившая, по уверению многих, развиваться по спирали, делает ход конем. На подмостки экономического театра выходят игроки иного характера. В их действиях большинство россиян ничего, кроме жажды наживы, не видит, но возможно, что под маской холодного расчета скрывались благие намерения. Право, куда ведет эта дорога, помнят все. В стране начинается продуктовая "лихорадка". За считанные месяцы цена возрастает на гречку, рис, макароны, сахар, кондитерку, фрукты и овощи. Причем самое обидное, а вместе с тем непонятное для большинства соотечественников то, что стоимость растет в большинстве своем на наши, местные, товары. Суровая российская реальность полугодовой давности выглядела так: килограмм гречки - средняя стоимость сто рублей, килограмм сахара - за восемьдесят рублей, плитка среднестатистического шоколада - шестьдесят пять рублей (цены Тамбовской области). В соседних регионах такая планка была в разы выше. Удивляло и то, что купить, скажем, килограмм турецких помидоров было дешевле, нежели краснодарских. Можно, конечно, привязать сюда систему логистики, ласковое солнце Анкары, экологичность продуктов и так далее. Но объяснить это среднестатистическому россиянину, пришедшему в магазин за покупками, кому бы то ни было вряд ли бы удалось. Ценники красноречивее слов.
В этот момент вся страна ждала чуда. И оно, как ни странно, наступило. Вообще в нашей стране жажда чудес стала полноценной экономической единицей. Главное, чего ждала шестая часть суши, - поддержки отечественных товаропроиводителей. В один момент люди стали понимать, что все окружающие нас вещи, продукты, товары мы можем произвести сами. По оценкам многих политиков, экспертов и общественных деятелей, одно понимание этого стоило десятка стратегически обоснованных проектов российской экономике.
За что боролись - то и пожинаем
Указ Президента РФ №560 "О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации". Год назад отечественные политики в один голос твердили: эту санкционную войну мы первыми не начинали. Так сказать, ответили ударом на удар. Если помните, то удивлению Европы не было предела. По крайней мере, эту позицию сообщали европейские и российские СМИ. Собственно, а чего все хотели? Бесплатного каравая и вятского кваса за здоровье европейских лидеров?
Пока политики удивлялись, больно стало тем, на кого, собственно, и были направлены санкции. Первыми "всплакнули" польские фермеры - более половины экспорта яблок направлялись в Россию. Тогда нас начали уверять в том, что без польских яблок компота не сваришь. И невдомек было, что мичуринские куда вкуснее и полезнее, а современные технологии, используемые местными аграриями, позволяют хранить урожай в первозданном виде практически до нового сезона.
Поляки вроде бы даже обиделись, на митинги вышли, грозились засыпать Поднебесную своими наливными сортами. Но наше руководство было непоколебимо. Продавайте, мол, кому хотите - мы тут причем?
Досталось не одной Польше. Прибалтам вернули их шпроты, финнам - молочку, французам - сыр, испанцам - хамон, немцам - сосиски. А что у нас-то останется? Этот вопрос первые месяцы волновал пишущую братию братских и небратских стран. Итог таков, что перед российскими товаропроизводителями открылись все двери. Помнится, на пресс-конференции Владимира Путина новосибирские фермеры попросили президента не отменять санкции.
Оптимистичен ли прогноз?
Этот год стал историей. Но как любой историческая факт, прошедшие месяцы должны были нас чему-то научить или к чему-то привести. Начну, пожалуй, со второго. Как бы оптимистично ни звучали прогнозы, что через пару-тройку лет отечественный рынок будет завален местными товарами, стоит подумать и о том, что пока страна находится на нефтяных качелях, стоимость хлеба в магазине будет подчиняться мировым экономическим процессам. Можно было бы для наглядности поговорить на языке цифр. Но думаю, что для каждого из нас ежедневный поход в магазин более доступно объясняет, что подорожало, а что подешевело на рынке.
Немного об уроках. Когда на прилавках вместо тамбовского бекона появилась бразильская говядина, вместо краснодарских овощей - египетские, а вместо астраханской сельди - норвежский лосось, народ не очень возмущался. Все заморские яства пришли как само собой нечто разумеющееся, даже, простите, белгородский сыр на фоне французского смотрелся не комильфо. Когда же все это исчезло, оказалось, что для того, чтобы найти замену импортной еде, потребуется время.
Вообще, Россия с точки зрения экономической привлекательности - лакомый кусочек. О 140-миллионом рынке сбыта мечтает любой уважающий себя бизнесмен вне зависимости от расовой и религиозной принадлежности. Это значит, что возвращаться к натуральному хозяйству, очередям и еде по талонам нам вряд ли придется. На смену одним партнерам придут другие. Но главный урок санкционной войны все-таки в том, что плевать в колодец не стоит. При этом в результате антисанкций страна может исполнить свою давнюю и заветную мечту - возродить собственное сельское хозяйство.
Пока же на пути к увеличению производственных мощностей возникают проблемы. Товаропроизводители сами признаются в том, что им не хватает времени и денег. Ведь восстановить утраченное за годы производство под силу только единицам. Однако добавляют: коли выбран такой путь, то с него лучше не сворачивать, поскольку тогда последствия будут куда более тяжелыми.