Изменение для ума
А теперь на пару абзацев отвлечемся от начала. Как оказывается, на проповеди в сельском храме можно услышать куда много более любопытного, чем ожидаешь. Надо только знать, где такие места искать. Так вот, в одном из притамбовских храмов однажды услышал очень интересную мысль о том, что такое покаяние. Дословный перевод слова «метанойя», которым в Православии обозначается понятие покаяния, - «изменение ума». Иначе говоря, перемена образа мысли и действия.
А теперь ответьте мне: «удобный» ли это для человека процесс – внутренние изменения? Для того, чтобы поменяться, то есть стать другим, нужны поистине грандиозные внутренние усилия. По сути, в этом смысл обращения человека к вере. Иначе лучше и не начинать верить. Если ничего не меняется, зачем тогда огород городить? Только вывеску на себя навесил – христианин, мол, и все. Но если ты выбираешь «удобную» для тебя религию, разве ты готов к этим внутренним переменам? Нет, конечно. Как раз наоборот. Ты подгоняешь веру под себя, чтобы ничего не менять, – в этом, собственно, «удобство», с твоей точки зрения, и состоит.
В чем же тогда смысл выбора веры для того молодого католика? Честно скажу – до сих пор не могу понять. От себя могу сказать только одно – уж лучше бы он, в этом случае, оставался вне веры и религии. Причем любой. Меньше бы с него на том свете спросилось. Хотя у католиков, может быть, существует и другая точка зрения. Но точно знаю, что Православие такой «удобной» религией не назовет ни один из православных.
Возможны варианты
Есть у меня одна очень хорошая знакомая, с которой в свое время мы любили по подобным темам «протереть». Она мне не раз и не два говорила примерно следующее: ой, ну в нашей (имеется в виду в православной) церкви службы такие долгие - я столько не выдержу. И типа присесть некуда, и непонятно ничего.
Начет долгих тяжелых служб – опять же из личных наблюдений. Как-то бегал я к теще уж не помню зачем, она от нас живет в паре остановок. Проходя мимо одной из колонок на центральной улице села, обратил внимание, что возле нее стоят две тетки возраста почти преклонного. Обратил потому, что разговаривали они в свойственной многим сельским теткам манере – как будто после артиллерийского налета у них уши заложило или они наушники нацепили, в которых тяжелый рок гремит, и пытаются в таком состоянии друг до друга докричаться. Прошел я мимо них, дошел до тещи, что надо, сделал, назад пошел. На все про все потратил часа полтора. Угадайте, кого я увидел у колонки на центральной улице на обратном пути? Совершенно верно – все тех же теток, которые с прежней громкостью доказывали что-то друг другу. Помню, я тогда еще подумал: и как у них ноги не отвалятся столько времени на одном месте стоять?
Вот к бабке не ходи – если бы зашла речь о том, что завтра в церкви служба будет, эти две соседки на сто двадцать процентов заныли бы, что служба длинная, что спина болит, ноги подкашиваются, и где ж им, бедным, столько времени там выстоять. Ну понятно – это ж не у колонки языками чесать.
На самом деле, ответ на это может быть только один: каждый выбирает по себе, поэтому и получает исключительно то, к чему стремится. Кто-то без работы не первый год сидит, но регулярно в трениках у телевизора с утра пораньше в воскресный день расслабляется, а кто-то после рабочей недели вскакивает в шесть утра, чтобы к восьми на церковную службу попасть. Мы с женой на службу приезжаем рано, часам к семи – позже не получается, потом доехать не на чем будет – и практически каждый раз в доме прямо через дорогу от храма «голубой экран» уже работает вовсю. А с улицы, на которой храм стоит, на службу от силы один-два человека приходят. Это, кстати, к вопросу о том, что служба в церкви рано начинается, поэтому, мол, добраться туда просто не на чем. Хотя в подобной ситуации точнее будет сказать – некому.
Отношения в стиле «Капитал»
Итак, Православие – неудобная с материальной, в том числе и с бытовой, точки зрения религия. Но это в действительности ерунда. Православие «неудобно» современному человеку, в первую очередь, с главной позиции – в вопросах взаимоотношений человека и Бога, человека и Церкви, человека и человека. «Милости хочу, а не жертвы». «Сыне, дай Мне сердце твое». Современному человеку проще откупиться записками на помин души умерших родственников, чем хотя бы попытаться понять смысл этих слов. Свечки вместо милости, сторублевки вместо сердца – то, что мы сегодня предлагаем Богу в ответ на Его призыв.
Почему? Да потому, что люди «продвинутых» двадцатого и двадцать первого веков привыкли к отношениям исключительно на уровне «товар-деньги-товар». Товарищ Маркс рулит. Я заплатил – вы мне услугу окажите. Сколько там надо отщипнуть, чтобы помершего дядьку упокоили по всем правилам, со святыми? А еще мне машинку надо освятить. Чтобы пули не пробивали, небось, дороже будет?
Поможет ли подобное «молитвенное вспоможение»? Ответ – в анекдоте. Умирает «новый русский». Попадает к воротам рая. Там ребята со светлыми ликами в костюмчиках анкету полистали: нет, говорят, ошибочка вышла, вам не к нам. В ад. Как это – в ад, возмущается усопший. Я на восстановление храма миллион, хоть и в рублях, зря, что ли, отписал? А те все свое: в ад, исключительно в ад. Да как же, возопил покойник, а два «линя» «зелеными» на строительство собора зачем давал? «Ничего не знаем», - только это в ответ и слышит. «Но ведь деньги на церковь я жертвовал!» - «Ах, деньги! Ну, деньги-то мы вам вернем…»
В стремлении все мерить исключительно бумажками производства Монетного двора – пожалуй, главная ошибка современного человека в его отношениях с Церковью. Отсюда – совершенно дикие с точки зрения Православия вещи. Как рассказывает один знакомый священник: «Бывает, прихожу дом или квартиру освящать, раскладываю все свои принадлежности, собираюсь начинать, а хозяева меня в этот момент и спрашивают: «Нам выйти?» Вот те раз! А для кого я все молитвы-то читать буду? Мне, что ли, здесь жить? Или они думают, что я шаман с бубном – попрыгал по дому, утробным голосом что-то порычал, чтобы злых духов прогнать, и все «очистил»? Нет, ребята, не тот случай. Освящение дома – это не набор заклинаний, которые священник произнес – и все, тебе защита от напастей гарантирована…»
От себя добавим – понятно, что это касается не только освящения дома, но и всего, что связано и с церковными требами, и уж тем более с церковными таинствами.
По-православному консервативно
Противоречие между меркантильными интересами современного человека и внутренним, невидимым обычному глазу устройством церковной жизни - наверное, одно из наиболее ярких, видимых с первого взгляда проявлений православного консерватизма. Проявления, которое одновременно является оправданием этого консерватизма, свидетельством того, что православная вера – это вера живых традиций. Странно звучит, да? Вроде бы традиции – это что-то древнее, пришедшее из далекого прошлого, то, что имеет мало отношения к настоящему, к нам с вами. Но при этом – живые. Такие, которые дают почувствовать, что Бог – тот же, что и две тысячи лет назад, один и тот же вчера, сегодня и завтра. В этом – одна из непостижимых лично для меня тайн Православия.
Именно такой - настоящей, глубокой духовной жизни каждого отдельно взятого православного человека, каждого отдельно взятого православного прихода, всей совокупности этих приходов, которые именуются словами Православная Церковь, чужды отношения на уровне «купи-продай». И никто меня в обратном не убедит. Личный опыт – тому свидетель.
В качестве продолжения
Мало того, что Православие неудобно современному человеку, консервативно, кажется устаревшим и покрытым пылью, так оно еще и полно противоречий, просто нелогично – с точки зрения обычного обитателя нашей планеты. Одно понятие «живые традиции» чего стоит. Но это уже тема отдельного разговора. Поэтому о противоречиях Православия, которые, на самом деле, только доказывают его истинность, - в следующий раз.