Небо выбрало его
Деревенский паренек из украинского села Горчична Саша Боднар не собирался связывать свою жизнь с небом. В свои двадцать лет он и самолетов-то в глаза не видывал. И только случай полностью изменил его судьбу.
- Это было в 1938 году. Я готовился сдавать выпускные экзамены в зоотехническом техникуме. Однажды мы с ребятами увидели в небе зеленый биплан, который приземлился на поле за селом. Побежали к машине. Из нее вышел летчик, спросил, как называется деревня, что-то отметил на карте. Видимо, он заблудился. Потом сел в машину и улетел, - рассказывает Александр Николаевич. – Конечно, мы были впечатлены увиденным. Долго рассуждали между собой: ведь человек создан для того, чтобы ходить по земле, а он в небо поднялся. И мало для этого овладеть знаниями, нужно иметь крепкое здоровье, быть смелым и храбрым. Получается, что летчик – это сверхчеловек какой-то.
Когда из райцентра приехали инструкторы из райкома комсомола отбирать парней в авиационное училище, в кабинет директора пригласили трех студентов, в числе которых был и Александр Боднар. На предложение попробовать покорить небо ребята согласились. Медицинская комиссия сделала заключение по каждому кандидату: «Годен к полетам без ограничения». Но госэкзамены в зоотехнологическом техникуме будущие штурманы все равно сдали. И получили долгожданные дипломы. Так что первая профессия Александра Николаевича – зоотехник. До зачисления в Харьковское военное авиационное училище он несколько месяцев успел проработать по специальности, а потом «улетел» в небо.
Мир, оборванный войной
1 августа 1940 года выпускник военного авиаучилища лейтенант Александр Боднар получил направление для прохождения службы в 169-ю резервную авиабригаду, которая базировалась в Воронеже. Так начались военные будни начинающего штурмана.
- Самолетов тогда не хватало, - вспоминает Александр Николаевич. – После нескольких месяцев службы нас направили в 212-й дальнебомбардировочный авиаполк в Шаталово, а затем в 207-й авиаполк в Боровское, под Смоленском. Но и здесь с наличием самолетов было не лучше.
Для совершенствования штурманского мастерства «желторотиков» направили в 1-й тяжелобомбардировочный авиаполк на аэродром Шайковка, вооруженный самолетами ТБ-3. Здесь Александр Боднар и встретил 22 июня 1941 года. Как это было, он рассказал в своей книге «О времени и о себе»: «Только уснули первым сном, как были разбужены пронзительным тревожным ревом сирены. Тревога! Быстро собрались… и побежали на аэродром, в душе на чем свет ругая тех, кто решил объявить тревогу в воскресенье. Вначале даже никто и не подумал, что началась война. Но оказалось, что легли мы спать в мирное время, а проснулись в военное. <…> В районе Минска уже были слышны взрывы и отблески пожаров в небе - переход от мирной жизни к войне оказался практически мгновенным, и от этого было особенно тревожно. <…> К вечеру на горизонте появились две группы немецких самолетов-бомбардировщиков, летящих курсом на восток».
Первый боевой вылет
Уже 26 июня 1941 года Александр Николаевич Боднар совершил свой первый боевой и самостоятельный ночной полет. Спустя почти семьдесят девять лет штурман помнит все в мельчайших деталях:
- Стояли самые длинные дни года, и, несмотря на позднее время, мы летели практически днем, и только на траверзе Смоленска стемнело. Зато зарево горевшего Минска ярко отражалось в небе. Вскоре наконец-то показалась и лента шоссейной дороги, идущей к Минску, - наша цель. Я вышел из кабины к летчикам и подсказал, как выйти на цель под углом к дороге, чтобы точнее сбросить серию бомб по колонне противника. С земли открыли зенитный огонь. На земле появились яркие очаги пожаров, что свидетельствовало о том, что цель поражена.
Александр Николаевич держит в руках макет самолета ТБ-3 и рассказывает о том, как приходилось летать на устаревшей по сравнению с немецкими бомбардировщиками нашей крылатой машине. Кабина пилотов была открытой, зимой летали в меховых комбинезонах, теплых шлемах и масках. Из-за небольшой скорости ТБ-3 - 150 км/ч – самолет становился легкой добычей и для истребителей противника, и для ПВО. Вот почему его использовали только ночью. Штурман ориентировался по отсвету рек, железные дороги узнавал по искрам из паровозной трубы. Главными помощниками были компас, карта, часы и глаза.
На переднем краю обороны
Враг стремительно приближался к столице. К началу битвы за Москву авиаторы полка, в котором воевал Александр Боднар, уже набрались боевого опыта, того, который в мирное время не получишь:
- Мы учились преодолевать без потерь зоны вражеской противовоздушной обороны, выбирать выгодные подходы для нанесения бомбовых ударов. Наш полк почти ежедневно вылетал на боевые задания, поддерживая действия наземных войск. И в начале декабря наступил перелом - враг был отброшен от столицы. Это была первая крупная победа с начала войны. Весь личный состав нашего полка был награжден медалью «За оборону Москвы».
В руках у Александра Николаевича макет еще одного самолета – ЛИ-2:
- Самолетов ТБ-3 в полку стало становиться меньше, новые давно не поступали, запасных частей для неисправных машин не было. Командование дальней авиацией приняло решение вооружить полк самолетами ЛИ-2. Летчики говорили, что «это чудо техники». Здесь был автопилот, скорость - до 250 километров в час.
Осваивать новые машины авиаторам пришлось уже на аэродроме Никифоровки. Отсюда Александр Боднар сделал шестьдесят боевых вылетов на Сталинград, за что был удостоен ордена Ленина и медали «За оборону Сталинграда». После того, как врага откинули от города на Волге, экипажи полка выполняли боевые задания по бомбардировке железнодорожных узлов Брянск, Орел, Курск, Харьков. По-прежнему главной целью оставалось нанесение бомбовых ударов по переднему краю обороны и аэродромам противника.
На грани
Значительный период истории 1-го гвардейского бомбардировочного полка дальнего действия во время Великой Отечественной войны занимает обеспечение партизанских отрядов оружием, боеприпасами, медикаментами. Транспортной авиации тогда не было, поэтому бомбардировщики взяли на себя роль крылатых транспортных машин.
И в нашей беседе, и в своей книге Александр Николаевич упоминает о шести случаях, когда он и весь экипаж находились на грани жизни и смерти. Пожалуй, самый трагический произошел в июне 1944 года. В то время полк базировался в Житомире. Боевое задание было несложным: на максимальной высоте пролететь и разбросать над польскими городами Хелм, Люблин, Варшава листовки с призывами к местному населению оказывать помощь при наступлении советских войск.
«Стояла лунная, ясная ночь, - пишет в своей книге Александр Боднар. – Время приближалось к полуночи. Стрелка прибора показывала высоту 4000 метров… И вдруг по правой плоскости самолета пронеслась огненная струя пулеметной очереди зашедшего сзади снизу немецкого истребителя. За ней другая, третья…».
Самолет охватило пламя. Смертельно раненный командир экипажа Николай Маркин отдал последний в своей жизни приказ: «Всем покинуть самолет!». Уже в воздухе штурман понял, что ранен в ногу. При приземлении подвернул здоровую, кое-как добрался до леса, перевязал раны и стал искать ручей: он потерял много крови и очень хотел пить. Две ночи провел в лесу, голод стал сильнее жажды, да и раны воспалились. Штурман был один в оккупированной немцами Польше, раненый, слабый. Разные мысли приходили в голову:
- Я понимал, что немцы будут меня искать. В плен не хотел. Сталин ведь как говорил: у нас нет пленных, есть предатели. Посмотрел на пистолет, подумал: может, раз - и все кончено? А потом говорю себе: умереть всегда успеешь, надо постараться выжить, - рассказывает Александр Николаевич.
Ближе к вечеру штурман услышал шум повозки и, опираясь на палку, двинулся в ту сторону. Скоро, уже в вечерних сумерках, показались контуры крестьянских домов, сараев. Александр Боднар постучался в один из домов. Вышел мужчина:
- Ты есть летчик? - поляк видел падавший самолет и понял все без слов. Его жена омыла раны, дала Александру кувшин кислого молока и полбуханки хлеба. Хозяин тем временем рассказал, что немцы поймали бортмеханика и ищут остальных членов экипажа.
- В сене тебя спрятать не могу - собака найдет. Иди в поле, - крестьянин показал на зеленевшую за домом рожь. - Ляг там и не высовывайся.
Боднар так и сделал. На следующий день на хутор приехали немцы, но поляк не выдал летчика, даже несмотря на то, что ему предлагали деньги. К тому времени раненая нога воспалилась, срочно нужен был врач. Ночью крестьянин на той же телеге отвез летчика в польский партизанский отряд. Местный доктор вынимал оставшиеся осколки без наркоза, что называется, на живую. Но один осколок все-таки остался в ноге штурмана - как напоминание о тех фронтовых событиях.
Возвращение в полк
Тем временем фронт стремительно катился на запад, партизанам тоже надо было уходить. Александра Николаевича вновь погрузили на телегу и через какое-то время передали советским партизанам, которые действовали на территории Польши. Командовал ими подполковник Баннов. Скоро в месте расположения отряда появились советские танки. Партизан разоружили, а Боднару приказали двигаться в пункт формирования запасного стрелкового полка - по сути дела штрафного. Штурман решил, что необходимо пробираться к своим - летчикам. Он самовольно покинул полк и на попутных машинах добрался до города Парчева, где базировались штурмовики ИЛ-2. Авиаторы не могли бросить в беде своего и нашли возможность на попутном самолете отправить пострадавшего штурмана в Житомир, в 1-й гвардейский бомбардировочный полк дальнего действия.
- Конечно, были допросы. Требовали доказательства того, что я был в партизанском отряде. И я их предоставил. Когда я попал в отряд Баннова, я попросил его написать мне бумагу за его подписью о том, что я находился в его распоряжении. Командир согласился. Документ этот я сохранил и представил в качестве доказательства проверяющему меня офицеру, - рассказывает ветеран.
К слову, со своими польскими спасителями Боднар встретится спустя двадцать лет после окончания Великой Отечественной войны. Он побывает на местах гибели товарищей, своего падения, в доме, куда он когда-то обратился за помощью. Там же он будет присутствовать на открытии памятника погибшим советским летчикам.
А пока еще - 1944-й год, и война продолжается. Александр Боднар вновь на борту ЛИ-2 ведет экипаж к цели. Кажется, что Александр Николаевич совершал боевые вылеты буквально накануне. В свои сто с лишним лет он обладает исключительной памятью, логикой и последовательностью мышления.
В нашей беседе мы не обошли стороной и тему страха. Ведь на войне бороться с этим чувством не у всех получается.
- Конечно, было страшно. Цена каждого вылета – жизнь, - размышляет Александр Николаевич. – Страшно было в первых полетах, когда наблюдаешь рядом разрывы снарядов в виде черных шапок или разноцветных гирлянд трассирующих пуль пулеметов, и кажется, что они должны попасть в самолет. Но после двух-трех благополучных исходов в следующем полете начинаешь привыкать к обстрелу, и тебе кажется, а вернее, надеешься, что, сколько бы немцы ни стреляли, все равно в самолет не попадут. Хотя в душе при этом понимаешь, что никакой гарантии нет.
День рождения на Красной площади
Боевые вылеты штурман Боднар выполнял вплоть до победного мая. День Победы Александр Николаевич с однополчанами встречал на территории Польши:
- В этот день авиаторы устроили салют из всех видов оружия - пулеметов, пистолетов и даже ракетниц. И никто их за это не ругал. Так отмечали День Победы в полку.
Тогда еще Александр Николаевич не знал, что уже совсем скоро он с однополчанами будет отмечать это великое событие, маршируя по брусчатке главной площади страны. 22 июня 1945 года был опубликован Приказ Верховного главнокомандующего И.В. Сталина. «В ознаменование Победы над фашистской Германией в Великой Отечественной войне, - говорилось в приказе, - назначаю 24 июня 1945 года в Москве на Красной Площади парад войск Действующей Армии, Военно-морского флота и Московского гарнизона – Парад Победы». Для участия в нем в полку было отобрано одиннадцать человек. В Москве вместе с участниками Парада из других полков авиаторов разместили на подмосковном аэродроме Астафьево около Подольска. Жили в палатках, каждый день маршировали под духовой оркестр, что для летчиков было делом непривычным. Но отступать, как говорится, было некуда.
День 24 июня был особенным. А для Александра Боднара вдвойне – он праздновал свой двадцать седьмой день рождения. Каждая деталь до сих пор в памяти ветерана:
- День был пасмурный, начал моросить дождь, но никто этого не замечал. В 9 часов 45 минут на трибуну поднялись руководители партии и правительства. Появился командующий Парадом маршал Советского Союза Рокоссовский. От его коня Полюса нельзя было оторвать глаз. Куранты бьют десять часов. Из Спасских ворот появляется принимающий парад маршал Советского Союза Жуков на своем светло-сером Кумире. Следом за командой: «Парад, смирно!» - тысяча четыреста музыкантов исполняют «Славься, русский народ» Глинки. На Красной площади колонна за колонной, плечом к плечу стояли фронтовики, выигравшие войну, победившие сильного и хорошо вооруженного врага в трудных боях, отстоявшие мир и свободу.
Каждую секунду этого красивого впечатляющего зрелища Александр Боднар описал в книге «О времени и о себе»: «Два прославленных полководца совершили объезд построенных для парада войск. Маршал Жуков поднялся на трибуну Мавзолея, произнес речь. Грянул артиллерийский салют, и двинулись по площади сводные полки всех фронтов. И только наш сводный полк миновал Мавзолей, как сводный оркестр, исполнявший торжественные марши, неожиданно смолк. Наступила тишина. Из-за здания Исторического музея показалась колонна воинов, несущих вражеские знамена… Поравнявшись с Мавзолеем, воины особого батальона на мгновение остановились, повернулись направо, сделали несколько шагов и стали брезгливо бросать на деревянный помост трофейные знамена…». Боднару запомнились слова диктора: «Да, это есть
политическая казнь фашизма...». Погуляв несколько дней в Москве, сделав фото на память о Параде Победы, 1 июля авиаторы вернулись в польские Ясенки - на аэродром базирования полка.
Из штурмана – в журналисты
Летом-осенью 1946-го полк перебазировали на Дальний Восток. Прослужив в авиации четверть века, Александр Николаевич, как сказали бы сейчас у нас, попал под сокращение. Когда встал вопрос о том, куда поехать на постоянное место жительства, решили, что на родину супруги – в Тамбов. Сидеть без дела на пенсии Александр Николаевич не собирался. Он принял предложение занять должность инженера Центра научно-технической информации и здесь, как сам говорит, «нашел себя».
Новая работа предполагала изучение передового опыта по внедрению на предприятии новых технологий, его обобщение и распространение этой информации не только в своей организации, но и других предприятиях. Александру Николаевичу хотелось сделать собранную информацию более интересной, доступной для своих читателей. Он начал готовить материалы для «Тамбовской правды». В своей первой статье Боднар рассказал о токаре-универсале, который первым освоил работу станков с цифровым программным управлением, что повысило производительность и качество изготовления деталей.
Необходимо сказать, что у бывшего штурмана был журналистский опыт работы. Начинал Александр Николаевич редактором стенгазеты еще в зоотехническом техникуме. Во время службы он не оставлял свое увлечение журналистикой и сотрудничал с газетой Дальневосточного военного округа «Суворовский натиск» и газетой «Советская авиация». Уже живя и работая в Тамбове, Александр Боднар стал членом Союза журналистов.
Не оставлял он и общественную работу. Штурман дальней авиации был постоянным гостем и участником патриотических мероприятий в городе. Он всегда с радостью спешил на встречи с молодежью, чтобы рассказать ребятам правду о далекой страшной войне. Он и сейчас по мере сил и возможностей ведет активную жизнь. На журнальном столике ветерана – свежая пресса, вырезки газетных материалов о ветеранах, книги современных авторов. Рядом - телефон, трубку которого Александр Николаевич практически всегда поднимает сам. Ветеран лично общается с волонтерами, общественниками, журналистами, представителями городской и областной власти. Он рад визитам в свой дом и всегда готов к искренней радушной беседе. Сомневаться в этом не приходится - достаточно взглянуть в голубые глаза Александра Николаевича, в которых, кажется, навсегда отразилось небо.
Почетный гражданин Тамбова
Накануне 12 июня Тамбовская городская Дума приняла решение о присвоении звания «Почетный гражданин города Тамбова» ветерану Великой Отечественной войны Александру Николаевичу Боднару. В День города и День России глава Тамбова Наталия Макаревич и председатель Тамбовской городской Думы Виктор Путинцев лично вручили штурману дальней авиации нагрудный знак и удостоверение. Александр Николаевич встречал гостей прямо во дворе своего дома.
- Это звание лишь малая толика той благодарности за Вашу работу, каждый день Вашей жизни, который Вы прожили вместе с Россией и городом Тамбовом. Спасибо Вам! – обратилась к виновнику торжества Наталия Макаревич.
- Сегодня для меня самый торжественный день в моей жизни. Это большая награда для меня. Я всю свою жизнь старался отдавать Родине все, что мог - и в годы войны, и в послевоенное время. Спасибо руководству и области, и города за такую высокую оценку моего труда, - сказал в ответном слове Александр Николаевич Боднар.
Подарком ветерану стали его любимые военные песни в исполнении вокальной студии «Новый мир» - «Поклонимся великим тем годам», «Пилоты», «Катюша». В память о дне, когда в городе появился еще один Почетный гражданин, во дворе дома, где живет ветеран, высадили яблоневое дерево. Прославленный штурман сам взял в руки лопату и вместе с праправнучной Евой и высокими гостями посадил дерево.
За службу в годы Великой Отечественной войны Александр Николаевич Боднар награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны I и II степени, тремя орденами Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «Партизану Отечественной войны I степени», «За оборону Москвы», «За оборону Ленинграда», «За оборону Сталинграда». За годы войны Александр Николаевич совершил триста боевых вылетов, в том числе шестьдесят вылетов за период битвы под Сталинградом, за что был удостоен ордена Ленина и медали за оборону Сталинграда.