Окончание. Начало по ссылке.
Июль 2010 года. В центре Москвы горит Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика Грабаря. Пожаром охвачено почти две тысячи квадратных метров. В ликвидации задействовано шестьдесят пять единиц пожарной техники, в том числе три специальных вертолета. Из здания эвакуировано около сотни человек. Двое пожарных погибли. Разрушены почти все мастерские. Уникальные полотна и скульптуры реставраторы выносят из горящего здания на руках.
Почти тут же говорят о многомиллионных убытках. Музейщики со всей страны обрывают телефоны. Повод для беспокойства был, скажем честно, нешуточный. Центр Грабаря – крупнейшая в стране реставрационная организация.
На момент пожара только в собственной коллекции учреждения насчитывалось около четырехсот экспонатов, на временном хранении находились примерно тысяча предметов искусства практически со всех музеев страны.
За полгода до этих событий Тамбовский областной краеведческий музей отправляет на реставрацию уникальную, как говорят музейщики, «единицу хранения» - рукописную Синодальную грамоту 1762 года. В день пожара она находится по соседству с очагом возгорания.
Пожалуй, в фонде Тамбовского краеведческого музея трудно найти экспонат более везучий, чем Синодальная грамота. Причем слово «повезло» в истории уникального предмета фигурирует как минимум четыре раза.
ОГОНЬ, ВОДА И ПРИЧУДЫ ИСТОРИИ
Шел двухтысячный год. Сотрудники Тамбовского краеведческого музея готовились к выставке «В начале было Слово… Сокровища православной культуры и искусства», посвященной 2000-летию Рождества Христова.
Главный научный сотрудник Тамбовского областного краеведческого музея Галина Абрамова подбирала экспонаты. В одном из ящиков лежал сложенный вчетверо лист пергамента. Когда его открыли, поначалу даже не поняли, что перед ними. Это была рукописная Синодальная грамота - свидетельство более чем тридцатилетнего служения Русской Православной Церкви святителя Феодосия (Голосницкого), епископа Тамбовского и Пензенского. К слову, при его ходатайстве в 1779 году в Тамбове была открыла духовная семинария.
В музей этот документ попал еще в начале прошлого века. Из протокола №161 заседания Тамбовской Ученой Архивной Комиссии от 12 октября 1909 года: «По Открытии заседания членом комиссии Н.Н. Ивановым было доложено собранию, что им найдена ставленая грамота, данная Св. Синодом в 1762 году епископу Вологодскому Феодосию, грамоту эту он, Иванов, жертвует Музею Комиссии... Собрание постановило: благодарить г. Иванова за его пожертвование и грамоту передать хранителю Музея Комиссии».
В фондах областного краеведческого сохранилось пять ставленных грамот семидесятых-восьмидесятых годов девятнадцатого века, подписанных владыкой Феодосием, скрепленных его архиерейской печатью. Синодальная грамота 1762 года представляет интерес как источник для изучения истории Русской Православной Церкви, истории Тамбовской епархии, а также развития русской письменной культуры.
Итак, везенье первое: документ попадает в музей. Здесь он хранится вплоть до 1948 года, когда комиссия принимает решение о списании Синодальной грамоты как не представляющей культурной, исторической или художественной ценности.
- Акт о списании был выдан, - пояснят Галина Абрамова. – Что это значит? Что экспонат подлежит уничтожению.
Но документ не уничтожают – везение номер два. Более того, прячут.
- О существовании Синодальной грамоты даже сами музейщики не знали. По крайней мере, поколение сотрудников, работающих на рубеже двадцатого – двадцать первого веков, только в 2000 году открыло для себя этот документ, - говорит Галина Абрамова.
В том же году Синодальную грамоту впервые выставляют. Одна деталь: к началу нового тысячелетия экспонат с более чем двухсотлетней историей находится в аварийном состоянии. Руководство музея принимает решение о реставрации, тем самым спасая экспонат от времени и, возможно, от забвения.
- Была подготовлена научная документация для включения этого бесценного документа в план реставрационных работ в рамках целевой федеральной программы «Культура России», - говорит Галина Абрамова. - 3 декабря 2009 года грамота поступила на реставрацию во Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика И.Э. Грабаря.
Пожар 2010 года едва не уничтожил документ.
- Более суток грамота пребывала в помещении с повышенной влажностью и загрязненностью воздуха продуктами горения и смеси пожаротушения. При эвакуации экспонатов она была свернута в рулон красочным слоем вовнутрь. В таком состоянии грамота находилась десять месяцев. За это время пергамент потерял внесенную при реставрации влагу, вновь стал жестким и «запомнил» форму рулона. Противоаварийные мероприятия – умягчение, распрямление, контроль красочного слоя – проводились практически одномоментно. Однако пергамент, перенесший сильные стрессовые атаки, начал демонстрировать тенденцию к своему возвращению в состояние шкуры, что могло привести к формированию многочисленных новых мелких складок. Грамота была растянута на полях из крафт-бумаги с ежедневной подтяжкой полей через их увлажнение. В таком состоянии она находилась в течение двух с половиной месяцев, затем выдерживалась под грузом, - поясняет главный научный сотрудник.
Специалистам пришлось создавать новый алгоритм реставрации документа, буквально по миллиметрам удаляя из пергамента загрязнения. Через полгода работы были завершены. Однако не все так просто. Теперь экспонат нельзя выставлять в вертикальном положении - только в горизонтальном.
- Для обеспечения сохранности грамоты была изготовлена жесткая папка из фанеры с внутренними вкладышами из мягкого бескислотного картона с фигурными углублениями под шнуры, прикреп и вислую печать. В настоящее время экспонат хранится в фондах Тамбовского областного краеведческого музея при строгом соблюдении температурно-влажностного режима и под дополнительным грузом, - говорит Галина Абрамова.
Кстати, увидеть его можно в краеведческом музее только два раза в год. А вот электронная копия выставляется круглогодично в экспозиции, посвященной истории Тамбовской епархии семнадцатого-девятнадцатого веков.
ЧУДО НОМЕР ШЕСТЬ
Осмысление роли Церкви в почти четырехсотлетней истории Тамбовской земли еще четверть века назад казалось действием плохо осуществимым. За семьдесят лет идея строительства коммунизма должна была победить поиск пути в Царствие Небесное. Но оказалось, что «простые люди» - этим термином любят щеголять политики, когда хотят казаться ближе к народу – вопреки последствиям хранят дома иконы, книги и все то, что так настойчиво предлагалось выбросить с «корабля современности».
Простой пример - еще в семидесятые годы двадцатого века житель Тамбова передал в краеведческий музей некий предмет – деревянный сосуд. Его «обнаружат» только в 2014 году во время подготовки экспонатов к выставке «Дивен Бог во святых Своих». Внутри сосуда – бутыль с кристально чистой водой. На сосуде - надпись, что это вода со святого источника Серафима Саровского. Этот предмет хранили в семейном архиве несколько десятилетий, столько же – в музейном фонде.
Редчайший экспонат – рукописный фолиант середины девятнадцатого века, описание чудес святителя Питирима Тамбовского. Исследователям удалось установить, что эта книга – своего рода репринт с утраченного издания. Впрочем, и этот экземпляр скрывает немало загадок.
- Это уникальный книжный памятник, и его исследование было невероятно интересным. Возникло предположение, что рукописная книга создавалась при святителе Феофане Затворнике. Но мы были не столь смелы, чтобы это утверждать. Изучая эти книги, мы пришли к выводу, что именно епископ Тамбовский Феофан (Говоров), будущий святитель Феофан Затворник, во время четырехлетнего управления Тамбовской епархией готовил документы к канонизации святителя Питирима Тамбовского. Исследование показало, что чудеса, приведенные в рукописи, взяты переписчиком «рабом Божиим Николаем» из первоисточника, утраченного в середине девятнадцатого века. Видимо, из множества примеров помощи Питирима Тамбовского были отобраны не все – всего в книге их приведено около двухсот шестидесяти. Более того, мы обнаружили два автографа самого Феофана Затворника, впоследствии причисленного к лику святых. Они связаны с двумя чудесами. Одно – исцеление жителя села Борщовка, другое – исцеление отрока Николая из католической семьи, проживающего в Тамбове. Но обнаружить автограф Феофана Затворника оказалось мало. Нам нужно было найти научное подтверждение его причастности к этому изданию. И мы стали изучать бумагу. Выяснилось, что в самом углу каждого листа стоит так называемый штемпель слепого тиснения, то есть каждая фабрика, выпускающая бумагу, оставляла своего рода знак. Его можно рассмотреть только под лупой. Существует каталог этих штемпелей. Благодаря ему мы установили, что рукописные книги описания чудес святителя Питирима – а их в фонде музея сохранилось две – создавались на листах, произведенных на двух фабриках Калужской и Владимирской губерний именно в те годы, когда Тамбовской епархией руководил епископ Феофан.
ВОПРЕКИ
Как музейщикам удавалось сберечь иконы, редчайшие книги и предметы церковного служения – уже даже не загадка. Подвиг. Любая проверка могла оказаться фатальной. Но для чего это было нужно? Как минимум, для урока. Урока человечности.
Моршанский историко-художественный музей носит имя Петра Петровича Иванова, человека, собственно говоря, создавшего этот музей. Кстати, в его основу легла личная коллекция Петра Петровича, которую он передал в дар городу и музею, но с одним условием: она никогда не должна быть разделена и вывезена из Моршанска.
Петр Петрович создавал музей как провинциальный храм науки. Он не делил искусство на массовое и элитарное, стремясь образовывать и просвещать «глухую провинцию». Еще в двадцатых годах прошлого столетия он задумал организовать «Музейную лабораторию», опять же с единственной целью - приблизить провинцию к искусству.
Помимо того, что он сам коллекционировал предметы старины, он был художником. Свои работы продавал, а на вырученные деньги пополнял музейный фонд. После революции Петр Петрович выносил из разрушающихся храмов иконы, предметы богослужения, книги.
Церковная коллекция - самое дорогое, что есть в музее: иконы тринадцатого, шестнадцатого, семнадцатого веков, церковная утварь, которая использовалась в Успенской старообрядческой церкви, второе в России по величине собрание культовой деревянной скульптуры. Среди экспозиций - икона святителя Николая Угодника в серебряном окладе весом пятьдесят три килограмма, пелена с изображением «Николы Можайского», вышитым дочерью Бориса Годунова Ксенией.
И еще одна история. Однажды в моршанский музей передали деревянную скульптуру из одного старообрядческого храма. Это было изображение Христа в темнице. И лишь одна трогательная деталь свидетельствовала об отношении людей к святому образу: на ногах Спасителя были шерстяные носки, связанные кем-то из прихожан.