В этом году исполняется ровно пятьдесят лет, как Константин Денисов работает на радио. Из них почти тридцать – в Тамбове. Родившийся в Шанхае, выросший в нищих шахтерских землянках Карагадны, оказавшийся на радио случайно, он стал для многих голосом эпохи.
ГИМН К 7 НОЯБРЯ
– Ой, как хорошо-то!– всплеснула руками бабушка, встречая Костю после вечернего эфира.
– Что хорошо? – молодой радиоведущий удивленно поднял брови.
– Как хорошо, что тебя еще не посадили за такое чтение!
Для Константина Денисова бабушка всегда была самым главным и самым строгим критиком. Мудрая и начитанная, она прививала внуку любовь к русскому языку:
– Благодаря ей я знаю русский язык. С детства она всегда поправляла меня, когда говорил неправильно.
Мать Константина Денисова родилась в китайском Харбине, воспитывалась в католическом конвенте и знала несколько языков. При всей своей интеллигентности и образованности ни мама, ни бабушка не были аристократками.
– Мать безумного много читала, в том числе английскую литературу в оригинале. Любила Моэма (Уильям Сомерсет Моэм – английский писатель, пик популярности которого пришелся на 1920-е и 1930-е годы, в качестве агента британской разведки с августа по ноябрь 1917 года находился с миссией в России. – Прим. ред.). У меня до сих пор дома есть ее книги на английском языке, – вспоминает Константин Денисов. – Мы даже есть не садились без книги. У каждого была своя подставка. Мы жили литературой.
Приехав из Китая в СССР, ни мама, ни бабушка так и не смогли интегрироваться в советское общество. Бабушка работала сторожем, уборщицей, санитаркой. Мать в пятьдесят два года погибла. До последнего своего дня, блестяще владея иностранными языками, но не имея диплома, так и не смогла найти хорошую работу. Семья жила очень бедно:
– Я вырос в нищей семье в шахтерских ханхаях Караганды. В землянке, где я жил, постоянно текла кровля, стояли балки, чтобы не рухнула крыша. Рядом с нами жило очень много людей, которые прошли через застенки Карлага (Карагандинский исправительно-трудовой лагерь, один из крупнейших исправительно-трудовых лагерей СССР в 1930—1959 годах. – Прим. ред.). Я их знал. Там было много моих духовных матерей, которые воспитали меня как гражданина.
На радио Денисов оказался случайно. После окончания восьмого класса поступил в училище киномехаников. Потом пришел работать в кооперативный институт:
– Как-то меня вызывает проректор, Орест Игнатьевич, и говорит: надо достать два гимна для праздничного мероприятия 7 ноября. Где достать? Только на радио. Я пришел, начал разговаривать с главным редактором. А у меня тогда был низкий баритон. Главный редактор начал какие-то странные вопросы мне задавать: какое образование, где живу. Думаю: «Зачем это все? Мне нужно только гимны переписать». Он и говорит: «У нас сейчас конкурс дикторов проходит, а у вас голос необычный. Я бы хотел, чтобы Вы приняли участие». Я принял. Но сразу меня не взяли, из-за того, что у меня не было даже полного среднего образования и я не был членом партии.
Но взяли преподавателя института, где Денисов работал. Тот трудился сразу в трех местах и однажды не пришел на радио, сорвав вечерний выпуск новостей. Главный редактор тут же вспомнил про юношу с необычным голосом, позвонил и пригласил на работу. Это было осенью 1971 года. До мая 1972 года Денисов совмещал работу в институте и на радио, а потом окончил курсы повышения квалификации дикторов. Эта «бумажка» дала ему право работать диктором третьей категории.
ВСЕ ПРЕДРЕШЕНО
– Все – от Всевышнего. Я верующий человек и знаю, что судьба предрешена наверху. Масса коллег, которых я знаю, люди в профессии «случайные». Они не вызывают у меня ничего, кроме чувства истинной жалости. Я все пятьдесят лет в журналистике, как рыба в воде. Люблю свою профессию. Она в самых трудных жизненных ситуациях была моим спасательным кругом, – главный радиоголос Тамбова звучит в февральской полутьме холла телерадиокомпании. – И в этой работе я нашел полное удовлетворение всех своих амбиций. Мне когда-то хотелось стать артистом. В Тамбове я начал озвучивать литературные произведения российских классиков и тамбовских авторов, делать моноспектакли на радио.
Денисов признается, что он работоголик. Придя пятьдесят лет назад на радио, быстро вписался в коллектив. Но поначалу, конечно, было тяжело, ведь в творческих коллективах люди всегда сложные. И то, что он так легко попал на радио, вызвало определенный негатив. Пошли анонимки. Но главный редактор талантливого диктора всегда отстаивал. Потом было сокращение штатов. Увольняли людей с высшим образованием, а Денисова оставили. Однажды сложилась такая ситуация, когда ему предложили с должности диктора перейти на старшего редактора. Старший редактор без образования! Денисов растерялся. Но руководство зацепилось за то, что он один раз без разрешения прочел объявление коллеги об обмене квартиры. Предупредили: не согласишься - уволим по статье. Так он стал осваивать фактически новые профессии, работать на новостях, осваивать фонотеку как звукорежиссер. Было время, когда он работал за четверых - звукорежиссером, диктором, редактором новостей, редактором молодежной программы. Только в 1977 году Константин Денисов окончил вечернюю среднюю школу и поступил в университет. Получается, что почти шесть лет он проработал в радиожурналистике без образования.
– Помню, у нас была казашка, Каныкей Аманова. Маленькая такая, много курила. Она на конкурсе так меня отстаивала! На совете решали, кого взять на работу. Она очень громко по-русски говорила: «Вы не понимаете! Вы не понимаете! Это же самородок!». А в детстве я слышал другие, грубые, слова в свой адрес. Ведь рос в нищете.
ВЕЛИКОЕ РУССКОЕ СЛОВО
За полвека работы на радио у Денисова фактически одна запись, ведь на работу в Тамбов он пришел переводом. Перерыв – только три дня, когда ехал в поезде из Казахстана в Россию. Он говорит, что ни разу не пожалел, что переехал. Да, Казахстан дал ему богатейшую профессиональную школу работы на радио, образование на факультете журналистики в Казахском Национальном университете имени Аль-Фараби, тогда университете имени Кирова.
– У нас были великолепные педагоги. Русскую литературу, русский язык нам преподавали казахи, которые говорили на блистательном русском языке, – вспоминает Денисов. – Караганда – интернациональный город. Я сейчас имею моральное право не лицемерить и честно сказать, что там очень хорошие люди. Но так сложилась политическая обстановка, что нужно было уехать. Мое главное богатство – русский язык. Я считаю, что ничего дороже у меня нет.
Окончательное решение переехать в Россию Денисов принял после визита английского посла в Казахстане. В огромной аудитории собралось много гостей: дипломаты, чиновники, журналисты. Посол говорил на английском, а переводили его речь на казахский. И все остальные говорили на казахском.
– Я просидел полтора или два часа, и по-русски не было сказано ни слова. Вышел и понял, что мне надо уезжать. Я не смогу выжить. Правда, я очень жалею, что не изучил казахский язык, ведь знание любого языка – это богатство. Тем более тюркского. Прожив сорок лет в Казахстане, я не изучил его в полной мере, знал только бытовой, как мама знала бытовой – «базарный» – китайский. Казахи в этом отношении богаче. Большинство прекрасно говорит и по-русски, и по-казахски.
За окном быстро темнеет, и просторный холл телерадиокомпании с окнами во всю стену освещается только светом уличных фонарей и холодными отсветами нескольких мониторов. Но голос, ставший за несколько десятилетий родным для сотен тысяч тамбовчан, продолжает звучать:
– Уехать было сложно. Я пережил две миграции. Родился в Шанхае, и когда мне было три года, меня привезли в Казахстан, в Семипалатинск. Мы жили около ядерного полигона. Я ребенком помню, как взрывали атомные бомбы. Отчим занимал какой-то высокий пост, и нам дали большой дом с огромными окнами. Мне было три или четыре года, но я помню, как нас заставляли ложиться возле окон, потому что стекла вылетали от взрывов. Потом мать разошлась с отчимом и увезла меня в Караганду к бабушке.
РАДИО «СПАСЕНИЕ»
В марте 1994 года по приглашению тогдашних руководителей области и города, Владимира Бабенко и Валерия Коваля, Денисов перевелся на работу в Тамбов. Инициатором был руководитель телерадиокомпании Валерий Смолеев. Ему о радиоведущем рассказала Тамара Дробышева, которая знала его по работе в Казахстане. Тогда как раз главный редактор радио Виктор Пантелеев уходил на заслуженный отдых, и Смолеев искал главного редактора.
В Тамбове, говорит Денисов, он реализовал многие свои способности. Это и ведение программ самого разного жанра – от информационных и политических до экономических и музыкальных, которые пользуются огромной популярностью. А еще это общественная работа в католическом храме.
– Сейчас на радио пришел новый коллектив. Мне нравится работать с молодежью. Я не подарок в работе, – признается мэтр. – Я требую, но при этом пытаюсь не давить на людей. Поначалу я правил материалы журналистов, а это порождало не благодарность, а отторжение. Думаю: зачем? Эти люди годами работали здесь, выходили в эфир, у них есть свои поклонники. И какое право я имею редактировать их?
Придя в начале девяностых на тамбовское радио, Денисов предсказал коллегам будущее, и оно на двести процентов сбылось. Он предрек, что не будет ни машинисток, ни монтажеров:
– Люди меня не воспринимали, но в конце концов выжили в профессии те, у кого были работоспособность и желание. Когда я приехал сюда, для меня был нонсенс, что журналисты не умеют печатать. Я этому научился в семнадцать лет, когда работал в кооперативном институте, а дома была печатная машинка. Научился сам монтировать передачи. У меня в свое время подушечки пальцев были стерты от уксуса, потому что мы монтировали пленку: склеивали ее с помощью специального состава с уксусной эссенцией, пока не пришел механический монтаж. А то, что мы делаем сейчас, – это небо и земля.
Теперь на радио – колоссальный объем работы. В семидесятые журналист делал одну сорокаминутную передачу в неделю, а сейчас Денисов выпускает за месяц от двадцати до сорока передач. Но он не только успевает, но и получает от этого удовольствие. Да, в силу возраста тяжело, но сама работа дает силу и энергию.
Сейчас во всем мире, да и в Тамбове, появилось много радиостанций. Константин Денисов говорит, что это просто мьюзик-боксы. Их задача - не информировать и даже не развлекать, а зарабатывать деньги.
– Это не радиожурналистика, а коммерция. Россия будет оставаться великой страной до тех пор, пока у нее будет свое государственное радиовещание, – уверен мэтр. – И оно принципиально отличается от коммерческого. Оно не только развлекает и информирует, оно в какой-то степени воспитывает нацию. А мьюзик-боксы – другое. С таким же успехом можно включить дома магнитофон и слушать любимые песни. А когда ты включаешь настоящее радио, ты ждешь знакомые голоса, созвучие своим мыслям или споришь с тем, кого слышишь. Радио помогает выжить.
За свою жизнь Денисов слышал огромное количество комплиментов. Но главный ему сказала как-то одна слушательница: «В Тамбов в девяностые Вас нам сам Бог послал». Почему? Потому что это были тяжелые годы. Люди месяцами не получали зарплаты и пенсии. На Советской, рядом с памятником Зое Космодемьянской, старики переворачивали машины, а журналист стоял с микрофоном рядом с Валерием Ковалем:
– И я пытался в эфире расставить точки над i, сказать людям: «И это пройдет».
Тогда, в девяностые, в студии частыми гостями были и политики, и министры. Однажды Денисов три с половиной часа вел прямой эфир с министром социальной защиты. С руководством города и области в те годы они провели сотни эфиров. И радио, говорит Константин Николаевич, помогало выживать. К радиоэфирам получали тогда тысячи вопросов. Их принимали по телефону, на пейджер, в отведенные часы в администрации города.
– Это были тяжелейшие для страны годы. Тогда радио было так же необходимо, как в годы войны, когда ждали каждую передачу, когда возле радиорубок собирались тысячи людей. И если бы оттуда круглыми сутками лилась попса, едва ли люди стояли бы и ждали эфиров. Ведь самое дорогое, что есть у человека, - это информация, – уверен журналист.
Сегодняшние чиновники тоже приходят на радио. Но только тогда, когда их зовут. А в девяностые звать не надо было – сами приходили, потому что им это было нужно:
– Что-то поменялось в государстве. А тогда власть знала, что журналист может что-то поменять во взглядах людей. Сейчас формы взаимодействия с народом поменялись. Может, это и правильно. Сейчас мы больше говорим о том, чего люди хотят в сфере творчества, качества жизни. Мне очень нравится передача «Москва. Кремль. Путин». Я считаю, что на нашем региональном уровне чиновники должны больше появляться на радио и телевидении в таком формате.
НА ВСЕ ВРЕМЕНА
Радио – многогранно. Для того чтобы здесь работать, надо иметь не только голос, но и чувство ритма и вкуса.
– В первую очередь, чтобы работать на радио, как, впрочем, вообще в журналистике, надо иметь мозги, – говорит Константин Денисов. – Ты мыслитель, ты должен блестяще знать родной язык, чувствовать слово, ощущать его, купаться в родной речи.
Властных амбиций, признается Денисов, у него никогда не было, он не хотел стать начальником. Говорит, потому, что очень любит людей:
– Я очень тяжело переживаю, когда не получается для кого-то что-то сделать. А если ты начальник, ты должен создать комфортный морально-психологический климат, материально обеспечить людей. Мне казалось, что это будет отвлекать меня от творчества. А я себя без творчества не представляю. На днях раздается телефонный звонок. Звонит молодой человек: «Здравствуйте. Я ваш поклонник из Пензы».
Как? В Пензе слушают тамбовское радио? Оказалось, когда поставили новый передатчик, радиосигнал стал доступен в Пензенской области. Молодой человек все новогодние дни слушал только тамбовское радио из-за передач Денисова. Говорит, они намного интереснее, чем пензенские и даже московские или питерские. Теперь парень специально ездит в деревню к бабушке и дедушке, чтобы послушать тамбовские передачи.
…И ПОКАЗЫВАЕТ
Прямые эфиры на радио Денисов вел еще в семидесятые годы. Но был у него и опыт работы на телевидении. В 1972 году в Казахстане он вел огромное телевизионное шоу, и тоже в прямом эфире. Это было телевизионное шоу наподобие «Алло, мы ищем таланты»:
– Была на Казахском телевидении такая режиссер Хаыиза Исхакова. Темпераментная женщина! Она была больше похожа на испанку, чем на казашку. Не знаю, чем я ей приглянулся, но она пригласила меня вести вместе со своей дочерью-красавицей эту передачу. Я с таким удовольствием вел эту передачу: в зале людей интервьюировал.
Потом Денисов стал вести студийные передачи. Но он понял, что это, как говорится, не его. Там не было телесуфлеров. Тексты надо было полностью запоминать самому, импровизации практически не было. Поэтому он чувствовал себя очень скованно. На телеэкран Константин Николаевич вернулся уже перед отъездом в Россию. Его стали просить провести интервью. Но это было от случая к случаю, никаких цикловых передач.
– Мне было уже шестьдесят лет, когда наш тогдашний директор Александр Соломатин вернул меня на телевидение. И я вел не что-нибудь, а полуторачасовые программы.
Денисов самокритично говорит, что у него нет необходимой для телевидения фото- и телегеничности. Зато, по признанию слушателей и зрителей, есть не только шикарный голос, но и потрясающая харизма.
– Когда ты сидишь перед камерой, ты должен полностью доверять специалистам – операторам, осветителям, режиссерам. Для тебя должно быть важно не то, как ты выглядишь, а что ты говоришь, как ты строишь беседу.
Проект Денисова продолжался года полтора. За это время накопились интереснейшие передачи. Журналисту запомнилась беседа в студии с Александром Николаевичем Боднаром. А писатель Лариса Васильева после записи программы призналась, что так ее интервьюировали только на BBC. Именно после ее отъезда Денисова пригласила вести программу о культуре на РБК. Человек, по собственному признанию, провинциальный, он отказался, в том числе потому что тяжело было ездить раз в неделю в Москву.
В прошлом году нынешний директор телерадиокомпании Александр Колонтаев снова вернул Константина Николаевича на экран. В рамках предвыборной кампании он вел все дебаты кандидатов на пост главы администрации Тамбовской области:
– Я тогда подумал: «Слава Богу, выходит в то время, когда никто телевизор не смотрит». Оказалось, ничего подобного. После эфира выхожу в выходной день на улицу, а на меня люди оглядываются, чего раньше никогда не было, – смеется мэтр. – Телевидение по-своему интересно. Это отдельный вид искусства, где нужны свои таланты и определенные качества. Но я больше радийщик. Хотя и сейчас я бы с удовольствием вел какие-то передачи на телевидении. Например, одну программу в месяц. Или даже в неделю. Я бы мог выстроить передачу, сделать ее интересной.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Константин Денисов не смотрит свысока на коллег, которые вдвое младше, чем его стаж в журналистике. Он резюмирует свой опыт, но не подводит итогов. Как и двадцать, и тридцать, и сорок лет назад, его голос можно слушать часами, наслаждаясь правильной русской речью. Он не только говорит и показывает – он еще и пишет. И его поклонники обязательно откроют хрустящую, еще пахнущую типографской краской книгу, обложка которой назовет автора его голосом: «Константин Денисов».