Меньше слов, больше театра

4 декабря, 12:55 Анна Мещерская Прочитали 817 раз
Фото: из архива Научно-методического центра народного творчества и досуга Тамбовской области
Зачем селу нужен народный театр, а народному театру «свежая кровь»?

«Тамбовский курьер» совместно с Научно-методическим центром народного творчества и досуга Тамбовской области продолжает проект «Театральный вестник». В этот раз нас встречает  Глазковский народный театр Глазковского филиала Муниципального бюджетного учреждения культуры «Заворонежский районный Дом культуры» Мичуринского района.

Глазок – звучит как бренд. Спросишь кого, а он протягивает:

-Глазок? Про него еще в газете писали. Знаем, знаем...

Народный театр почти такой же знаменитый, как и само село. Хотя почему же почти?! Народным театр стал более четверти века назад. «Аксакалы» вспоминают: играть в те годы было легче. То ли потому что были молодыми, то ли потому что жили веселей.

Когда возник сам театр, даже старожилы уже не вспомнят. Рассказывают, что после войны при Доме культуры работал драматический кружок. С тех пор каждый спектакль – словно маленькая жизнь. А где есть жизнь, без творчества не обойтись. 

Глазок, театр и другие

- В зрительный зал не поведу, там сейчас ремонт. Вот видите, только привезли новые кресла, - Алла Мачнева, режиссер Глазковского народного театра, как хозяйка большого театрального дома проводит по своим владениям.

Ремонта Дом культуры ждал, по минимальным подсчетам, лет тридцать. Дождался. Пару лет назад в Глазке отремонтировали сцену, в этом году – зрительный зал.

- У меня каждый день на улице спрашивают, когда будет премьера спектакля. А мы ждем, пока завершатся работы... 

В год в Глазке ставят три-четыре спектакля: драмы, классику, комедии на деревенские темы, постановки о войне... Во взрослой труппе играет человек шестнадцать. Но это условно. Вот ставит режиссер спектакль, вроде бы все просчитала. Вдруг на роль актера не хватает. Начинаются творческие поиски. Как правило, заканчиваются они тем, что в театр приходит новое лицо, которое едва ли предполагало, что когда-нибудь выйдет на сцену. Впрочем, и сама Алла Мачнева резонно заявляет:

- Если бы мне в юности сказали, что я буду руководить театром, да еще на сцену выходить, ни за что бы не поверила. Какой театр? Я журналистом мечтала быть. А тут знакомая не поступила на журфак, я решила, что раз она не поступила, я даже пробовать не стала. Поехала в Москву. Решила стать художником-модельером. Поступила в техникум. Рисовать любила, а шить вот до сих пор не мое. Бросила учебу. Вернулась в Глазок.  Меня пригласили в Дом культуры оформителем. Попробовала себя в театре. Затянуло.  Стало получаться. Сначала учиться приходилось на своем опыте, потом в институт культуры поступила. Когда режиссер театра Нина Николаевна Ласточкина ушла на заслуженный отдых, оказалось, что среди труппы о театре я знаю больше всех. Так я стала режиссером. Помню, году так в 2007-м нас впервые пригласили на областную театральную весну. Мы тогда столько наград привезли. Конечно, это окрыляло. Потом еще и еще фестивали и конкурсы. С 2009 года нас стали приглашать на «Виват, театр!». Тогда это был еще городской конкурс. А два года назад впервые этот фестиваль проходил на выезде, и одна из площадок была у нас, в Глазке.

За спиной Аллы Мачневой – практически «иконостас» из грамот и благодарностей. От фестивалей и конкурсов народный театр не отказывается. Скорее – наоборот. Даже если приезжают с пустыми руками, все равно – опыт.

-  Победы многое дают. Понимаешь, что все это не зря. Каждый фестиваль – это стимул и большой труд. Если бы Вы знали, сколько нервов, сколько сил на это уходит. Мы народный театр, а это недостаток финансирования. Все делаем своими руками. Тут в одном лице и актеры, и художники, и костюмеры, и гримеры. Помогает районная администрация. Вы об этом обязательно напишите – без их помощи у нас бы не было ничего.

- Тяжело быть сельским театром?

- С материальной точки зрения, да. С точки зрения творчества, гораздо легче. Про нас как-то сказали, что у наших актеров глаза живые. Мы ведь приходим сюда не за зарплату. А чисто из-за любви к театру.

«Выходишь на сцену – душа отдыхает»

Галина Объедкова в обычной жизни работник больницы, в необычной, то есть театральной, – комедийная актриса. Долгие годы на сцену смотрела исключительно из зрительного зала. Как-то режиссер предложил роль. Ставили «Женитьбу Бальзаминова», а найти актрису на роль Домны Евстигнеевны Белотеловой никак не могли. Галина Объедкова в то время ходила в народный хор, там-то ее и заприметила Алла Мачнева.

- Когда я первый раз на сцену вышла, ноги тряслись. Я не была уверена в своих силах, а после первого спектакля буквально заболела театром. Смотреть на сцену – это одно, а проживать чужую жизнь – совершенно другое. Здесь душой отдыхаешь.

На несколько минут в театр забегает Татьяна Малахова, продавец в магазине и актриса народного театра в одном лице. В театральную труппу, еще школьницей ее привел старший брат. Потом был большой творческий перерыв – и снова подмостки.

- Для меня театр – это семья. Как Вам ответить, зачем нам нужен театр? Ради людей. Здесь, действительно, душа отдыхает. На сцене, как и в любой семье, бывает всякое. И поругаемся, и помиримся, и посмеемся. Бывает, слова забываем во время спектакля. Не без этого. Что делать? Выкручиваться! Как говорит наш режиссер, люди все равно не знают, по какой бумажке мы роль учим...

Иногда так вживаются в роль, что даже после спектакля народ на улице останавливает и расспрашивает. Правда, уже не актрису Таню Малахову, а персонажа. Люди хотят в реальной жизни увидеть то, что видят на сцене. Приходится подыгрывать, спектакль он же сам по себе будто живой.

Сергей Муратов – артист заслуженный. Про себя, конечно, говорит, что он человек обычный. А коллеги подмигивают, мол, посмотреть на актера Муратова даже из других регионов приезжают. Да и с фестивалей и конкурсов без награды за лучшую мужскую роль он уже вот лет пятнадцать не уезжает.

- Сколько я себя помню, может, лет с пяти, всегда на сцене. Самое яркое воспоминание – папа в костюме Деда Мороза, я то ли волчонок, то ли петушок. Отец участвовал в самодеятельности, мама костюмы шила. Что-то творческое во мне было всегда. Отец был твердых правил. Он всегда говорил, что мужчина в первую очередь должен овладеть профессией, которая сможет прокормить его и его семью, все остальное – потом. После школы я отучился на электрика, затем отслужил в армии – там тоже художественная самодеятельность. После армии поступил  в Тамбовское музыкально-просветительское училище по направлению руководитель музыкального коллектива. Музыка всегда была со мной: ансамбли, танцы, гитары... Когда Союз развалился, пришлось выкручиваться. Так все тогда жили. На зарплату музруководителя особенно не проживешь.

В ДК Сергей Муратов сначала пришел сам, мест не было, да и времена были смутные. Актером он станет уже позже, когда на очередной спектакль срочно потребуется заменить артиста. Роль хоть и была проходящей, но сыграл он ее так, что в скором времени его позвали в театр.

- Без сцены я уже не могу. Для меня каждая роль – как чистый лист бумаги. Где-то сопоставляешь свое поведение с персонажем, где-то осмысливаешь, а как бы ты поступил? Но даже если я не понимаю своего героя, стараюсь сыграть его так, чтобы понял зритель.

Алла Мачнева ведущего актера называет «великим спорщиком»: копаться в персонаже Сергей Муратов будет вплоть до премьеры, вечно искать в нем что-то новое.

- Однажды мы ставили спектакль «Последний грех души моей», где Сереже Муратову пришлось сыграть сына Сычихи, предателя до мозга костей. Так он настолько не хотел играть предателя, что придумывал разные способы оправдать героя. И каждый раз я ему говорила: «Нет, он предатель. Он пренебрег своей любовью, из-за него погибнет его семья». Сергей спорил до последнего, но все же сыграл...

Бывают на сцене и анекдоты. Однажды Глазковский народный театр выехал на гастроли в соседнюю деревню. Ставили «Любовь зла». Артисты привезли с собой только костюмы и реквизит, мебель арендовали уже в местном ДК. Только вот оказалась она настолько ветхой, что через щели можно было «слона пропустить». И вот во время одной из реплик Сергей Муратов встает и чувствует, что вместе с ним встает и стул – полы фрака застряли в щелях мебели -  не выходя из образа, освобождаясь от навязчивой мебели, сказал:

- Черт подери! Что у вас за мебель такая? Когда это прекратится...

Зрители подумали, что все идет по сценарию. И лишь работницы Дома культуры, знавшие секреты местных стульев, тихо рыдали на задних рядах от смеха...

Полжизни на сцене

Василий Хатунцев – старейший актер театра. В бывшем зоотехник, ныне работник Дома культуры. На сцену первый раз вышел еще в школе. Потом институт – и снова сцена, факультет общественных профессий Мичуринского государственного аграрного университета. Вместе с художественной самодеятельностью побывал в разных городах. В середине девяностых пришел в народный театр. Так и остался. Видимо, навсегда.

Если Василий Хатунцев играет преимущественно лирических персонажей, то его товарищу по творческому цеху Алексею Подольскому везет больше. Или меньше. Смотря как на это посмотреть. Он – главный злодей народного театра, но это на сцене. Вне подмостков Алексей Подольский – учитель химии и биологии.

В театр пришел еще в пятом классе, за компанию с друзьями. Тогда детская студия при народном театре только набирала юных артистов. В те времена в театральную студию приходили целыми классами, причем сразу со сценариями пьес...

- Алексей Подольский, - шутливо говорит режиссер, - тот актер, которому никогда ничего не нравится. Садимся обсуждать постановку, он сразу начинает спорить.

- Правда? – сразу же уточняю у актера.

- Правда. Мне практически никогда ничего не нравится. Должно пройти время, чтобы я начал понимать, что из этого может получиться.

- Нравится играть отрицательных персонажей?

Актер оживляется.

- Конечно. Их играть интереснее. Вот возьмите любого положительного персонажа. Ну и что в нем такого? Скучно. А со злодеями на сцене есть где разгуляться.

Однажды для роли фашиста в спектакле «Черный ворон в тишине» Алексею Подольскому пришлось учить немецкий, часами корпел над произношением. После того как отыграли спектакль, зрители вынесли свой вердикт: «Было очень страшно. Даже зловеще».

Лекарство от рутины

 - Все, что угодно, только не Глазок.

Актриса театра Альбина Борисенко в мичуринском селе появилась неожиданно, даже для самой себя. Выпускница факультета журналистики московского университета, сотрудница международной компании, однажды, сидя в офисе, решила: пора что-то менять. Кто-то когда-то сказал о проекте «Учитель для России». Альбина подумала, а чем черт не шутит? Отправила заявку. Прошла первый этап, затем второй и третий.

Когда настала пора выбирать школу, где ей предстоит проработать минимум два года, сказала себе: про Глазок говорят сейчас все. Туда я не поеду. И не поехала. Но одна школа оказалась слишком большой, другая слишком маленькой, не подошла третья, четвертая... Последним в списке был Глазок.

- Я приехала в школу, поговорила с директором. Выхожу из здания – и вижу невероятной красоты закат. И тогда я подумала, что такая классная директор и такой шикарный закат стоят того, чтобы прожить здесь все это время.

Так в Глазке появилась новая учительница по английскому. В театр Альбина пришла случайно. Сначала посмотреть.

- Театр я любила всегда.  Все благодаря маме. Занималась в театральной студии, пела в академическом хоре. И именно сценический опыт многое изменил в моей жизни. В младших классах я была достаточно замкнутым ребенком. У меня не было друзей. Я сидела в той части класса, которую обычно считают нежилой и называют «Камчаткой». Где-то посреди фикусов. Театр все изменил, я перестала быть замкнутой. Ведь театр – это про красоту, про красоту мыслей, действий. Даже если кажется, что в жизни нет ничего прекрасного, театр – это про эстетику безобразного. Искусство всегда меняет представление о жизни. Это некий диалог.

Первое время экспрессивную и вечно горячую Альбину Сергеевну дети не совсем понимали. Слишком уж броско она выглядела на фоне привычного пейзажа.

В народном театре ставили тогда «Собаку». Правда, какой она будет, режиссер так и не решил. То ли человек, то ли настоящий пес, то ли ребенок, то л девушка... Как-то на репетицию заглянула Альбина. Режиссер увидел ее и во всеуслышание заявил:

- Вот она собака!

Сейчас эту историю вспоминают с улыбкой.

- Как ни странно, но играть мне помогала моя собака. Для роли я полностью копировала ее поведение. Есть у нее такая черта: стоит мне встать, она встает. Так и на сцене: во время спектакля я держала в голове только одно: а как бы поступил мой пес.

Обнаружила Альбина в себе режиссерский талант. Организовала в местной школе театральную труппу. Правда, классики не хотелось. Хотелось постмодерна. Взяла самые известные театральные монологи, принесла юным актерам и заявила: «Режьте!». Так родился новый спектакль. И вот уже слова Катерины произносит Гамлет, Чацкий пишет письмо Татьяне. И все это – о современности. На языке подростков и для них. Вместо декораций – обычные школьные парты, которые то взлетают ввысь, то с грохотом падают оземь... С этим спектаклем школьная труппа из Глазка побывала на фестивале «Через театр» в Москве, где была удостоена внимания жюри за «возрождение классики в новом контексте».

Алла Мачнева своих младших коллег хвалит. Говорит, свежая кровь в театре нужна всегда, да и зритель, он один.

Учитель – всегда актер

Надежда Лысикова – коллега Альбины и по педагогическому мастерству, и по театральному. К слову, и по журналистскому. Надежда – из Воронежской области. Первое образование получила в Тамбове, журфак ТГУ. Во время учебы занималась в театральной студии «Кавардак». Получила диплом, вернулась в Воронеж, устроилась на хорошую работу... 

Так почему все бросила и уехала в тамбовское село?

Надежда отвечает:

- В какой-то момент – у меня тогда была хорошая работа, да и моя жизнь мне очень нравилась – я подумала, будто ничего не делаю полезного для своей страны, для общества, в котором я  живу, для людей, которые живут вокруг меня. Подумала, а чем  могу быть полезной, беря в расчет то, что я умею делать. Я очень люблю литературу и, случайно узнав о том, что есть такая программа «Учитель для России», решила отправить заявку и прошла.  По программе меня могли  распределить в село или небольшой город. Я не знала, куда попаду, но трудности не пугали. Я родилась в небольшом поселке городского типа и прекрасно понимала контекст.

- Как встретил Глазок? – интересуюсь у молодого педагога. У Надежды загораются глаза.

- Я обожаю про это рассказывать. Я не видела в своей жизни более гостеприимного места, чем Глазок. Люди, которые приезжают сюда из разных городов и стран, говорят то же самое. Я не знаю, отчего, но местные жители очень любят гостей, рассказывать о своей жизни и показывать интересные красивые места. Меня настолько тепло встретили, что я почувствовала, будто вернулась домой.

- Каково себя чувствовать в роли учителя?

Надежда улыбается:

- Странно. Мне всегда нравилось быть вектором для других людей, вести их. По сути, и учителя, и журналисты направляют людей. Очень необычно было осознавать, что теперь педагог, и каждое твое слово дети запоминают. Учитель – он тоже актер. Невозможно быть постоянно самой собой, когда находишься с детьми. Потому что мне все время приходится транслировать взрослую информацию. Это большая ответственность. Поначалу было непривычно и тяжело. Ведь я в душе такая молодая и активная – и тут учитель. Я словно играю эту роль, и каждый урок – мой маленький спектакль. Если честно, я долго не верила в то, что все это по-настоящему. Что все вокруг про меня и про мою жизнь.

Театр в жизни молодого учителя появился практически спонтанно. Сцена привлекала всегда. Кто кого нашел – загадка. Несколько дней назад Альбина Борисенко и Надежда Лысикова вернулись из Москвы. Играли в столичном «Театре.doc». Спектакль – «Будущее.doc» - экспериментальный проект в жанре вербариум. Задача непрофессиональных актеров - стать рупором для внешнего мира. Из интервью современных подростков создали монологи, которые и пришлось озвучивать участникам проекта, чтобы рассказать о том, что происходит внутри этого хрупкого мира.

О серьезном и не только

В детской театральной студии «Бис» почти три десятка детей. В середине девяностых театр был практически девчачьим, мальчишек было не затянуть. Сегодня их большинство.

Третьеклассники Дима Буканенко и Илья Сорокин – одни из самых маленьких в труппе, но к ролям подходят ответственно. Правда, говорят, что играть для чужой публики всегда легче, чем для своей. В родном селе их каждый знает, а на гастролях – можно не стесняться. О театральной карьере ребята не мечтают: Дима хочет стать полицейским, а Илья – строителем. Но в один голос отвечают:

- Театр учит не бояться сцены.

Восьмиклассница Елизавета Ким говорит, что на сцене самое важное – вжиться в роль и показывать зрителю эмоции, которые на самом деле играешь, и чтобы они оказались правдивыми для зрителя. Зато если твой персонаж попадает в какую-нибудь смешную историю и выйдет из нее с достоинством, для актера – это всегда урок. В жизни он точно не пропадет.

Для Софьи Архиповой сцена была чем-то страшным. Теперь – все иначе.

- Что мне нравится в театре? Показывать все наоборот. Если грустно – смеяться, есть смешно – быть серьезной.

Алина Буканенко в жизни девочка тихая и спокойная. Режиссер смеется, что на сцене ей с таким характером удается отлично сыграть капризных и взбалмошных дам.  Театр способен и не на такое...

P.S.

Театр из народа и театр для народа. Актеры с «гражданской» профессией всегда твердят одно: сцена – это заболевание, только, в отличие от «клинических» случаев, выздоравливать не хочется. Здесь – можно мечтать и не бояться прослыть чудаком, взрослым – вновь стать детьми, детям повзрослеть, а зрителям – на пару часов забыть, что дома ждут такие каждодневные проблемы. Театр – он против обыденности. И если бы его не было, какой-нибудь мудрый человек все равно придумал бы его.


  • Вконтакте
  • Фейсбук
  • Одноклассники
  • Твиттер