Тамбовский краеведческий музей. Одна из крупнейших в регионе выставок костюмов Тамбовской губернии. За стеклянными витринами – одежда ушедшей эпохи. Экзотика для избалованного модой зрителя образца двадцать первого века. Народные костюмы музеи выставляют редко. Старинная ткань – дама капризная, боится перепадов температур, влажности и яркого света. Поэтому любая демонстрация коллекций – событие если уж не историческое, то масштабное точно. Здесь каждый экспонат – живой свидетель истории.
О чем говорит народный костюм - расскажем в рамках «PRO наследия» - совместного проекта ТК и регионального Научно-методического центра народного творчества и досуга.
С МИРА - ПО НИТКЕ
Русский национальный костюм - любой этнограф при этом словосочетании только руками разводит. А все потому, что такого явления попросту не существует. А как же сарафан, кокошник, косоворотка с тулупом, спросите вы. Отвечаем: дело в том, что народная одежда отличалась между собой даже в границах одной отдельно взятой губернии, что уж там говорить о целой империи с ее многонациональностью и многокультурностью.
Народный костюм начали исследовать в девятнадцатом веке. Тогда мода на все русское буквально захватила города. В России начинался музейный бум.
Тамбовский краеведческий музей - один из старейших в стране. Не так давно он отметил свой 142- й день рождения. Выставка народного костюма и предметов крестьянского быта как раз была приурочена к этому событию, плюс еще к открытию Году культурного наследия народов России.
- Собирать коллекцию народных костюмов и предметов быта в музее начали еще в конце девятнадцатого века, - рассказывает заведующая отделом Информационно-образовательный центр «Русский музей: виртуальный филиал» Тамбовского областного краеведческого музея Светлана Горбунова. – Местная пресса тех времен публиковала сообщения с призывами к жителям губернии приносить вещи, связанные с историей. Часть коллекций, судя по описям, поступала в тогда еще Тамбовский губернский музей с выставок. Кроме того, были переданы части коллекций Нарышкинской читальни, в том числе книги по традиционной тамбовской вышивке, брошюры, фотографии.
Вот, например, одна из них. Фотографии женщины в мордовском костюме больше века. Рядом с ней, словно для сравнения – одежда мордовки-эрзянки. Женская рубаха – панар – расшита в традиционном стиле - сочетании красного с черным. «Сорка», или «сорока», вид праздничного головного убора – свидетельство того, что его обладательница - дама замужняя. На ногах коты – кожаные праздничные туфли на каблуках. Пояс, нагрудная заколка и боковые полотенца – все создано вручную с ювелирным мастерством.
Неподалеку еще одна редкость: полотенце – утирка мордовская. Считается, что ее на руку должна была наматывать или сама молодая, или ее подружки, чтобы вытирать слезы на свадьбе. Девушке на свадьбе полагалось плакать. Зачем? В своих ответах исследователи разнятся. Одни все списывают на приметы, мол, чтобы в замужестве не горевать. Другие видят в этом предвестие горькой судьбы. Крестьянок редко выдавали замуж по любви. О свадьбе сговаривались родители, а будущая невестка должна была не просто детей рожать, но и быть значительной рабочей силой. К тому же на свадьбе девушка прощалась с родителями. Отныне жить ей предстояло в доме мужа.
СКРЫТО ОТ ГЛАЗ
За стеклянной витриной - коллекция головных уборов. Ленты, кокошники, сороки, платки. Каждый экспонат расшит вручную. Найти одинаковые в тамбовской деревне было просто невозможно.
- На Руси девушки носили довольно простые по форме повязки и ленты, оставляя открытыми темя и косу, - рассказывает Светлана Горбунова. – В день свадьбы косу расплетали и укладывали вокруг головы, то есть «окручивали». Из этого обряда и родилось выражение «окрутить девку» - женить ее на себе. Голову тамбовская крестьянка покрывала платком, но кое-где в селах сохранялась традиция носить кокошник, поверх которого надевали платки или покрывала. В некоторых уездах Тамбовской губернии носили «сороку». Ее надевали особенно долго и тщательно, поскольку она состояла из множества частей, иногда их количество доходило до двадцати. На твердую холщовую «кичку» – основу – надевали спереди «концы» из нашитых на позумент перьев селезня и налобник, плетенный из цветного бисера. Сзади прикрепляли позатылень с полосой вышивки. Поверх «кички» крестьянка надевала яркий чехол – «сороку» с «хвостом» из разноцветных лент, веером возвышающихся на голове. Справиться с таким убранством в одиночку крестьянке было трудно, поэтому женщине приходилось звать подругу, которая помогала ей «превращаться» в сказочную жар-птицу, птицу-паву, с которой очень часто сравнивали русскую женщину. Такое сравнение возникло не случайно, поскольку птица в русском фольклоре всегда была олицетворением женского начала, символом добра, домашнего очага. Это нашло отражение и в названиях головных уборов и их частей: «сорока», «кика», «кокошник».
Ленты и кокошники носили незамужние женщины, иногда на посиделках ленты укладывали в подобие стаканчика. Делали это не для красоты. Цель – чисто репутационная. Кто из девиц соберет больше конфет, та и пользуется большей популярностью. После свадьбы женщины обязаны были спрятать волосы. Видеть их мог только муж. Отсюда и выражение «опростоволоситься».
- Вот этот головной убор – колпак – поступил в коллекцию музея относительно недавно, - говорит Светлана Горбунова. – Он использовался у однодворческого сельского населения. К слову, костюмы женщин-однодворок несколько отличались от крестьянского слоя. Например, поверх такого колпака женщины могли повязывать шаль или платок.
ИЗ ЗАКРОМОВ
В тридцатых годах прошлого века этнографы начинают выходить «в поле». Совершают крупные экспедиции в тамбовские села, расспрашивают старожилов о традициях и просят покопаться в сундуках. Да не просто так - с демонстрацией. Из закромов крестьянки достают удивительные вещи – настоящее рукотворное чудо. Расшитые полотенца, рубахи, сарафаны, даже целые свадебные комплексы. Такого сегодня не то что не сыщешь - с трудом можно воспроизвести. Каждая деталь костюма создавалась с чисто утилитарной сноровкой, а порой и вовсе выполняла защитную функцию. Например, вороты рубах, в том числе и мужских, подолы юбок и рукава расшивали вышивкой. О красоте думали даже не во вторую очередь - вышивка была своеобразной защитой от сглаза и темных сил. Это первое. Второе: такого обилия нарядов в тамбовской деревне просто не было, ей неоткуда и не к чему было взяться. Здесь скорее так: если какая-то из частей одежды износилась, например, подоплека или ластовицы, то ее легко можно было заменить на другую.
- Как правило, - рассказывает Светлана Горбунова, - в музеи попадает праздничная одежда. Надевали ее редко, только по особенным дням, затем снова складывали в сундуки. Будничная одежда занашивалась до дыр. То, что удавалось найти во время экспедиций, порой имело плохую сохранность. Так как же одевались тамбовские крестьянки? Костюм замужних женщин был многослойным. Как только девушка выходила замуж, она надевала юбку-паневу. В нашей коллекции представлена юбка-панева глухая с прошвой, состоящая из четырех полотнищ. Три из них были шерстяными в клетку. Четвертое полотно из ситца – прошва - было вшито. Причем клетка могла быть разной. В нашей местности она означала то количество земельного надела, которое имеет крестьянка в своем хозяйстве. К слову, по форме клетки можно было определить, в каком селе проживает женщина. Однодворки носили не паневу, а андарак – поясную одежду, представляющую собой полосатую шерстяную юбку.
Длина юбок и сарафанов, кстати, была чуть выше щиколоток - все по той же утилитарной причине. Волочить одежду по тамбовскому чернозему – занятие малоприятное. О стиральных машинках в начале прошлого века крестьянки еще не знали, а на реку часто не находишься - и времени в обрез, и образ мышления другой. Продолжение в следующем номере